alkor_alkor

Говорят, что у современной России нет объединительной национальной идеи. Отчасти это верно: традиционные мотивы религиозной традиции, самобытной национальной культуры и пр., вокруг которых принято выстраивать национальную идентичность, у нас не работают: россияину для того, чтобы почуствовать себя таковым, недостаточно после Пасхального богослужения выйти в косоворотке на берег Оки и спеть что-нибудь протяжно-волнительное... При этом, как бы ни пыжились наши "имперцы" притвориться, что объединительным фактором является... хмммм... "бремя русского человека", у основной массы нормальных жителей России этого имперского рудимента не наблюдается (да, наверное, не наблюдалось его и в собственно имперские времена).

Но при всём вышесказанном есть вещи, которые нас объединяют. Это не прочный фундамент Национальной Идеи -- скорее отдельно стоящие сваи, вбитые в окружающую нас реальность. Новый год, Гагарин в космосе, Победа... Возможно, это звучит глупо. Наверняка, для великих свершений нам такого хлипкого фундамента будет недостаточно. Но, когда приходит какой-нибудь клоун и начинает, так сказать, посягать, он вполне рискует в ответ на свой ветерок огрести бурю. Не срежиссированную сверху, но идущую снизу.

Как показывает, в частности, опыт любителя шашлычных Подрабинека и обопросившегося намедни "Дождя", нашим либералам не хватает ума понять эту элементарную вещь. Раз за разом... хмммм... дуют они против ветра -- а потом, оказавшись с ног до головы в собственном надутом, жалуются на нехороших "нашистов" и Путина.

Хотя и Путин, и "нашисты", в общем-то, не при чём. Просто либералы наши на поверку оказываются недостаточно "нашими", И я не имею в виду гранты "Вашингтонского обкома", готовящуюся оккупацию России НАТОвской военщиной "по югославскому сценарию" и прочий конспирологический мусор. Просто ребятки в процессе усвоения либеральных ценностей слегка оторвались от почвы и имеют теперь весьма поверхностное представление о культуре того "своего" народа, судьбу которого собрались устраивать наилучшим образом.

Но: откуда возьмётся этот самый "наилучший образ", если они элементарных вещей не понимают? Нельзя, блин, быть Руматой Эсторским и тупо подгонять непокорную реальность под удобненькие теории -- иначе всё, как и у него, закончится кровавой баней и палатой в дурке.

UPD: http://politrash.livejournal.com/130276.html -- интересный поворот сюжета.

Current Mood: рабочее
Current Location: 9°21′55″S, 171°12′54″W (Mulifenua, Tokelau)
Current Music: Яна Вагнер -- Живые люди

Flat | Top-Level Comments Only

From:

greenkrokodilla.livejournal.com

Ну что ж, спасибо за подтверждение - жид есть жид, и когда ему ответить нечего типичнейший ход жида кричать, что противник сумасшедший, "галоперидол", умственно неполноценный и так далее.
Жид есть жид.

From:

http://users.livejournal.com/alkor_/

Не могу не отметить, впрочем, что человек, сам приходящий и просящий ещё раз назвать его идиотом, демонстрирует наряду с собственно слабоумием ещё и мазохистические склонности. Впрочем, продолжим-с...

К группе причин, уничтожающих вменяемость, относится идиотизм, или безумие от рождения, т.е. болезненные отклонения в развитии мозга. Идиотизм прирожденный может быть унаследованным, как, например, у детей эпилептиков, идиотов, запойных пьяниц, или он является результатом болезней зародыша. Идиотизм приобретенный бывает продуктом болезней детского возраста, а иногда даже продуктом дурных гигиенических условий. Но, конечно, для юриста все эти различия прирожденного и приобретенного идиотизма не имеют значения; равным образом безразлично, соединялся ли идиотизм с внешним уродством, как кретинизм, или нет.

Гораздо важнее вопрос о степени идиотизма, так как промежуток между лицом безусловно неспособным к умственной деятельности и человеком развитым, талантливым наполнен массой переходных форм. Действующее право ставит этой гранью общий критерий вменяемости.

С психиатрической точки зрения различают два вида идиотизма, которые можно бы было характеризовать как состояние безусловной и условной невменяемости. К первому виду нужно отнести полное бессмыслие, когда лицо не имеет даже способности самоудовлетворять свои животные потребности, когда в нем не замечается никаких душевных волнений; равным образом сюда же можно относить и тупоумие, когда лицо хотя и пригодно k восприятию конкретных впечатлений, но лишено способности отвлекать, мышление отсутствует, а вместе с тем не существуют и представления о добре и зле, о праве и обязанности. Животные инстинкты, в особенности ощущение голода, являясь исключительным мотивом деятельности, доводят безумного до бессмысленного исступления и бешенства, побуждая к поджогам, изнасилованию, убийству, совершаемому иногда самым зверским образом. Во всех этих случаях не может быть и речи о вменяемости.

Ко второму виду относится слабоумие, близко граничащее с обыкновенной глупостью, легкомыслием, невежеством и различающееся от нормального состояния количественно. Для правильного суждения о слабоумном необходимо исследовать его всесторонне, так как бывают случаи, что у субъектов этой категории проявляются иногда некоторые способности в определенном направлении, например в музыке, живописи, необыкновенная память на слова, числа; иногда у таких субъектов можно даже наблюдать наличность отвлеченных понятий о справедливости, праве, но воспринятых совершенно механически, без способности к практическому их применению. Умственный кругозор их крайне ограничен, и эта умственная незрелость отражается на их языке, бедном формами и образами, и на их характере, легковерном, податливом, неустойчивом. В их настроении преобладают эгоистические инстинкты и стремления, им чужды общественные интересы, увлечения и страдания.

Счастье и горе ближних, замечает Крафт-Эбинг, не трогают слабоумного, только личный материальный ущерб, личное страдание вызывают в нем бурные аффекты, переступающие пределы нормы. Слабоумный уподобляется во многом ребенку, а потому в каждом отдельном случае необходимо особо расследовать наличность у него разумения в обширном смысле по отношению к совершенному; при отсутствии его слабоумный должен быть освобожден от ответственности, а при наличии разумения слабоумие может быть только причиной смягчения ответственности.

Как бы ни были различны степени безумия, разграничительной чертой их от слабоумия служит полная зависимость существующих у безумного отрывочных и скудных представлений от чувственного элемента и абсолютная неспособность к образованию из воспринятых впечатлений отвлеченных идей, понятий и суждений... Не во всех слабоумных следует отрицать способность ко вменению; сообразно со степенью их правового развития и их, хотя и слабого, характера они способны к юридической ответственности; но при этом не следует забывать, что характер их не развит, нравственное чувство крайне недостаточно, сознание правового значения деяния и его последствий ограничено; они наклонны к чувственным эксцессам, особенно половым, причем эти стремления не уравновешиваются нравственными противодействующими мотивами...