Потолок угас. Через несколько минут в спальне слышалось ровное сонное
дыхание  двадцати  старшегруппников.  Впрочем,   нет,   не   двадцати,   а
восемнадцати. Тири повернулся к соседней кровати, стоящей почти вплотную:
     - Гэл!
     - Что?
     - Помнишь, как мы три года назад встретились, и ты  меня  сначала  не
узнал?
     - Угу.
     - Гэл, послезавтра распределение.
     - Я знаю.
     - Гэл, ведь может же такое быть, что мы еще встретимся? Даже если нас
отправят в разные города!
     - Конечно, может...
     - Гэл, а если послезавтра... Группу уже шесть раз тасовали, а  нам  с
тобой везло. Вдруг теперь попадем на разные ярусы, в разные сектора,  тебя
через год направят инженером в седьмой город, а меня врачом в пятый. Давай
поклянемся друг другу, что тогда всю жизнь будем переходить  из  города  в
город и искать...
     Гэл приподнялся на кровати, зашептал быстро и сбивчиво:
     - Хорошо, Тири. Я согласен. Только если нас направят в разные группы,
я тут же умру...
     - Гэл, глупый, как ты  можешь  такое  говорить!  Ты  же  знаешь,  что
умирают в шестьдесят лет!
     - А разве раньше нельзя?
     - Ну... - Тири даже растерялся от такого вопроса.  -  Если  наружники
тебя похитят и убьют. Или если на заводе наглотаешься газа... А без  этого
люди не умирают! Помнишь, как говорится в Благодарении?
     - Помню: "Благодарение жизни, равной и  радостной,  всем  шестидесяти
годам, и уходу тихому - благодарение..."
     - Осторожно!
     Ребята замерли под простынями, задышали спокойно  и  медленно.  Дверь
спальни открылась, по кроватям пробежал тонкий лучик света. Дежурный!
     Конечно, все Равные -  равны.  Но...  Тири  вдруг  вспомнил  странные
взгляды, которые Дежурный их сектора бросает на Гэла. Все  они,  Дежурные,
хоть и кричат громче всех о равенстве, не  похожи  на  других.  А  этот  -
вообще.  Высокий,  намного  выше  нормы,  широкоплечий...  Рыжий!   И   не
перекрашивается, как делают почти все...